Будущий напарник Никулина горел в Т-34, а клоун Вяткин импровизировал под бомбами

Цирковые номера против Гитлера

Казалось бы, смех и война — вещи несовместимые. Но именно юмор стал оружием советских клоунов, работавших в составе фронтовых бригад. И юмор этот всегда был злободневным.

«С первых дней Великой Отечественной войны передо мной, как, вероятно, перед многими другими артистами, со всей остротой встал вопрос: что теперь, в этих условиях, показывать зрителям? Ответ был один: нужно клеймить, высмеивать зарвавшихся фашистов», — вспоминал знаменитый клоун Михаил Румянцев, известный под псевдонимом Карандаш.

Зимой 1941/1942 годов (когда Красная армия уже перешла в контрнаступление) Карандаш на манеже Московского цирка выступал с репризой «Как фашисты шли на Москву и обратно». Клоун изображал завоевателя, карикатурный танк которого (с поленом вместо пушки) подрывался на мине и разлетался на куски. Сам «фашист» убегал восвояси.

В другой популярной у публики репризе Карандаш ставил на маленькую трибуну с микрофоном собачку, которая принималась яростно лаять. Налаявшись всласть, собачка пряталась в портфель клоуна. «Речь министра пропаганды Геббельса окончена», — объявлял Румянцев.

Известный до войны клоун Борис Вяткин в составе фронтовой бригады выступал перед бойцами и на передовой, и в госпиталях.

Клоун выходил на сцену с чемоданом и доставал из него большую галошу. «Это — та самая галоша, в которую Гитлер сел со своим блицкригом», — шутил он.

В другой репризе Вяткина участвовала собака Крошка. «Покажи, Крошечка, что на фронте для бойца самое главное?» — просил ее артист. Собака начинала рыть землю лапами, а клоун пояснял: «Правильно, главное — хорошо окопаться!»

Летом 1943 года агитбригада Вяткина выступала перед артиллеристами в районе Ельни. Вдруг в небе появились фашистские самолеты, началась бомбардировка.

«С криком: «Бомбят, беги!.. Спасайсь!.. Ой-ой!» — клоун «заметался по сцене, вскочил на крышу кабины автомашины, сделал стойку на кистях, перешел на одну руку, другой закрыл голову полой костюма и дрыгал в воздухе ногами»,

— описывал этот эпизод в книге «Советский цирк в годы Великой Отечественной войны» клоун Рудольф Славский. Как отмечает писатель, сам служивший в полковой разведке, зрители были ошеломлены такой бесстрашной импровизацией.

Артист Павел Есиковский снискал любовь публики как исполнитель главной роли в фильме «Красные дьяволята». Но если по сценарию фильма группе юных разведчиков удается похитить известного в годы Гражданской войны анархиста Нестора Махно, то в номере для бойцов артист в образе «красного дьяволенка» утаскивал в мешке со сцены Адольфа Гитлера.

Жестокая реальность войны определяла тематику выступлений клоунов — люди не стали бы смеяться над тем, что их не волновало прямо сейчас. И приходилось импровизировать.

Клоун Сим (Семен Иванович Маслюков), выступал перед бойцами после успешного боя под деревней Сосновка.

Сим «появился… в изодранном немецком мундире, с повязанной головой, смешно хромая. Весь его жалкий вид являл злой шарж на фрица-завоевателя:

— Откуда это ты?
— Ох... Ух... Из-под Сосс-сснофки...», — отвечал клоун.

Весной 1945 года Борис Вяткин продолжал выступать в расположении воинских частей.

«1 мая. Появились слухи, что Гитлер покончил с собой. Концерт нашей бригады в Политуправлении 3-го Белорусского фронта… Ведущая и моя партнерша по клоунаде Кира Туроверова объявляет: «Сейчас Борис Петрович споет песню про Гитлера — «История одного национал-социалиста». Выхожу в маске Гитлера, делаю несколько поз, а затем останавливаю баяниста и говорю: «Не буду я петь про Гитлера. Чего о нем петь, если он уже сдох». Дошло здорово!» — записывал клоун в дневнике.

Как клоуны фашистов побивали

Многие артисты цирка отправились на фронт — добровольцами или по призыву.

В 1943 году на фронте под Белгородом погиб коверный клоун (то есть, выступавший в перерывах между номерами) Владимир Шестаков (сценический псевдоним «Вальде Шестуа»). До войны он окончил техникум циркового искусства в Москве и выступал в образе Чарли Чаплина как мим. В минуты затишья он демонстрировал свой талант однополчанам.

Разведчику Федору Суворову, воевавшему в 1943 году под Курской дугой, дали приказ «повеселить народ» в образе рыжего клоуна в короткую паузу между боями. До войны Суворов был участником музыкально-эксцентрического номера.

«Смастерил себе из мешковины широченные брюки, взял у санитаров бинт, вату и вылепил клоунский нос-дулю», — так описывает этот эпизод писатель Рудольф Славский.

Фронтовая газета публиковала стихи военкора Евгения Долматовского, ставшего свидетелем клоунады:

«По лесам грохочет эхо,
На поляне цирк открыт.
У разведчиков — потеха:
Клоун Федя их смешит...
...Кончится концерт, и снова
Наш шутник и акробат
Станет воином суровым,
Взяв свой верный автомат».

Василию Мозелю не довелось продемонстрировать свое профессиональное мастерство клоуна — всю войну он прослужил в кавалерийской дивизии.

«Ходил в рейды по фашистским тылам. Вот то были «репризы»... Фашистам, правда, было не до смеха», — рассказывал артист.

Партнер Юрия Никулина по манежу, не менее знаменитый клоун Михаил Шуйдин, в годы войны командовал танком Т-34. Вчерашний студент циркового училища воевал под Сталинградом и Курском, был представлен к званию Героя СССР, но в представлении к награде заменили звезду на орден Красного Знамени.

«Лично сам и с танками своего взвода тов. Шуйдин уничтожил: 4 танка, 2 самоходные пушки, в том числе самоходное орудие «артштурм», 7 автомашин, 70 солдат и офицеров противника, взял в плен 20 немецких автоматчиков», — гласил документ.

Михаил Шуйдин несколько раз горел в танке, на его лице и руках остались следы сильных ожогов.

«Почему вы решили стать клоуном?» — спросили однажды артиста журналисты. «Я видел много горя, — ответил Шуйдин, — пережил вместе с народом тяготы войны. А клоун, он вызывает у людей радость».